Фотографии военных лет

 - На этом снимке, второй справа среди товарищей, мой отец Василий Иванович. Правда, фотография сделана уже после войны, когда он служил на одном из аэродромов в Германии техником по кислородному оборудованию. Командиром у него был Василий Сталин. После окончания войны ему пришлось еще дослуживать три года, так как военные годы не входили в срок армейской службы. Демобилизовался в 1948 году. О войне, в отличие от многих фронтовиков, отец рассказывал, правда, эти повествования сохранились в моей памяти эпизодически. Знаю, что призван он был в 1942-м восемнадцатилетним на Балфлот под Кронштадт. Воевал на Волховском фронте, защищая Ленинград. Рассказывал, что местность там болотистая и в окопах было так грязно и сыро, что приходилось устилать низ еловыми ветками. Говорил, что отступать было страшно, и одного человека было достаточно, чтобы посеять панику, которая оборачивалась хаотичным бегством. Вспоминал, как однажды они бежали так от танка. В марте 43-го в районе Красного Бора отец был ранен, лежал в госпитале. Затем снова в строй. Стал связистом и, будучи командиром отделения, под сильным артиллерийским огнем в районе польского города Пултуск бесперебойно обеспечивал связью командный пункт батальона, за что был награжден медалью «За отвагу». Рассказывал, что катушка с проводами, которую он таскал за собой, весила около 20 кг. Затем были Прибалтика, Румыния, Венгрия, Восточная Пруссия - в Кенигсберге он встретил Победу. Проведя три года в Германии, рассказывал потом об аккуратности и педантичной приверженности немцев к чистоте. Осталась в памяти и их архитектура. Как ни странно это звучит, война помогла ему, обычному деревенскому пареньку, увидеть мир. 

- Когда мой дедушка Яков Архипович Архипов умер, мне было десять лет, и о войне я его не расспрашивал. Помню лишь, с каким уважением мы, внуки, относились к его пиджаку с орденами, висевшему в шкафу. Как, будучи уже тяжелобольным, он стремился на Парад Победы, который проводился по случаю 50-летия окончания войны. Впоследствии о его боевом пути расспрашивал маму и теток - у дедушки было девять детей. Яков Архипович был призван на фронт в апреле 1942 года из родной деревни Карашур Малопургинского района. Отучился месяц на минометчика в учебке, и из Сибири их повезли воевать на Калининский фронт. На подъезде составы разбомбили, и из почти шестисот человек в живых осталось всего 60. Дедушка был ранен в руку и лечился в госпитале. Служил он связистом-телефонистом в минометной батарее. В составе Прибалтийского фронта их полк освобождал Витебск, Полоцк, вел бои за Режицу (Резекне), Двинск (Даугавпилс), Ригу, Мемель (Клайпеду). Войну окончил в Латвии. За бесперебойное обеспечение связи между фронтовыми подразделениями был награжден орденом «Красной Звезды», орденом «Славы III степени», теми наградами, которые я, маленький, и видел на его пиджаке. Еще раз был ранен. Историй о его фронтовых буднях знаю мало, разве что о том, как в кромешной тьме в Прибалтике они с фронтовым товарищем прокладывали связь. Шли друг за другом, дедушка впереди, а напарник на несколько сот метров сзади. Вдруг на него напали, оглушили и начали добивать. Так как делали это профессионально, бесшумно, напарник хватился только тогда, когда заметил в темноте светлые пуговицы и выстрелом убил нападавшего наповал. Дедушка говорил, что это был власовец. Домой он вернулся только в 1947-м, дослуживал в Прибалтике. 

- Об истории своей семьи, участии моих родных в войне знаю благодаря маме - она собрала много информации. Кроме того, у нас хранятся фронтовые письма маминого дяди Петра Александровича Соболева, погибшего в январе 43-го года, заботливо перепечатанные его братом Вячеславом. Перечитывая их, я всегда плачу. Написанные просто, эмоционально, они рассказывают о всем том, что пришлось пережить обычному красноармейцу за время службы. Судьба его была трагичной: 21 сентября 1942 года в Полтавской области на реке Сула он попал в плен. О том, как это произошло, он пишет в одном из писем своей сестре Кате, военврачу, на фронт: «Вот тут я распростился со своей машиной трехтонной (до войны и плена Петр служил шофером), в кузове которой вез огромную кухню и засоленного быка. Макароны, бычки, комбижир, сахар, чувалы, гармошка новая - все это пошло на воздух на моих глазах, а потом и меня накрыло. Но я был не один, нас таких было несколько тысяч, но ты, Катя, не поверишь, скажешь, что нужно было обороняться, но было нечем...». А том, как дальше складывалась его фронтовая судьба, он повествует в другом письме: «... и попался я гадюке немцу в плен и в лагерях у него прожил 10 суток. Совершенно гад не кормил, на 1 октября я убежал и пробирался до фронта полтора месяца. Прошел всю Полтавскую область и большую половину Харьковской. Через фронт перебирался три раза, но не сумел, он паразит ловил. А потом настала зима, стало холодно, и пристал я в одном селе к тетке. Она меня продержала два с половиной месяца. Я ей возил дрова, кормил скотину. Затем подобрал себе кобылу, санки и работал на три двора. Кормила ничего. Потом красные погнали немца, и я перешел к своим, сейчас нахожусь в Ворошиловградской области в городе Сватово на пересыльном пункте. Будем формироваться и с новыми силами драться». В письмах есть строки и о его тоске по машине: «Сейчас нахожусь в артиллерии. Кроме наводчика, все могу делать, и хвост затаскивать, и заряжать, и замком поработать могу - я ее изучил, как свою трехтонку…, но как хочется на машине покататься. Как услышу звук моторов, так душа там. Ну, сами знаете, какой я любитель был работать на машине…». В семейном архиве сохранилось письмо, в котором, будучи настоящим патриотом, он писал: «Буду бороться за Дон до последней капли крови, пока все танки не перебью. Погибну за Дон, но не сдам Дон…» Петр Александрович Соболев погиб 5 января 1943 года в 12 часов под Чертковым. О подробностях его героической гибели сообщает в своем письме его родным близкий друг, артиллерист, Георгий Ващенко. Вот строки из его письма: «Сын ваш был особый гвардеец, а вы знаете, что гвардейцы не отступают ни шагу. Вот и он не отошел от своей пушки до тех пор, пока не отказала пушка бить. Тогда он и командир орудия погибли возле нее. Смерть настигла мгновенно. Я очень близкий его товарищ, сообщаю о вашем сыне, пока я еще жив сам. Похоронен он был хорошо, на северной окраине станции Чертково Ворошиловградской области 7 января 1943 года». Фотография Петра всегда висела у бабушки в доме на самом видном месте. Память о нем, его подвиге всегда с нами, его родными. 

- Как и многие фронтовики, мой дед, Николай Иванович Ситников, о войне рассказывать не любил, хотя мне все это было интересно, к деду я тянулся. Был он строгим, немногословным, но справедливым. Помню, как однажды он отругал меня за то, что в сундуке я рассматривал его ордена и военные документы. Тогда я не понял, за что мне так попало, и от обиды расплакался, но сейчас знаю: это было для него так свято, что интерес ребенка он принимал за пустое любопытство. Но иногда он все же что-то дочерям своим рассказывал, благодаря чему какие-то боевые эпизоды его фронтовой жизни до меня дошли. Призван он был еще в 1939 году, участвовал в финской кампании, затем прошел всю Отечественную и войну закончил в звании старшего лейтенанта в Румынии. Был командиром пулеметного отделения, командиром конного взвода разведки, несколько раз тяжело ранен. Еще год после войны в Ташкенте учил молодых солдат. Родные рассказывали, что однажды он, пулеметчик, едва не погиб. Одно из орудий не стреляло, и дед, будучи командиром, побежал выяснить, почему так происходит. Но только двинулся с места, как раздался взрыв, и на воздух взлетели и орудие, и люди, которые находились рядом. Когда служил в конной разведке, его ранило, и он, уже плохо соображавший, вцепился в гриву коня, и тот его доставил в распоряжение части. Как дед был ему благодарен! Другой случай тоже был связан с ранением. Дед находился в разведке, когда раненым потерял сознание. Очнувшись, услышал немецкую речь - фашисты шли и добивали раненых. Силы помогли ему заползти за куст и затаиться. Когда немцы прошли, дед долгое время полз к нашим, а когда добрался и услышал на сей раз русскую речь, лишился сознания. А эпизод с собакой произошел уже в Румынии. В одном из городков они искали здание для штаба, и когда дед зашел в одно из них, дорогу ему преградила собака. Она не выпускала его из здания до тех пор, пока его не хватились товарищи, обеспокоенные его долгим отсутствием. Конечно, все эти воспоминания, которые сейчас звучат как просто интересные рассказы, не представят настоящую картину того, что ему на самом деле пришлось испытать.